В шестидесятые годы его имя знали во всем мире все. Для миллионов людей и прежде всего молодежи всего мира он был символом бескорыстной преданности делу борьбы за свободу и счастье людей. Для других, имевших полное право считать его понятие о человеческом счастье ошибочным, фанатичная уверенность Че в его праве навязывать силой оружия свои идеи другим в других странах является тем, что сегодня называют международным терроризмом.
Каким он парнем был
Мало кого средь людей, именуемых «человек-легенда», называют так столь же заслуженно, как Че.
Со дня гибели Че прошло уже тридцать пять лет. Подрастает уже второе поколение людей, которые не знают, кем был этот человек, но его лицо и имя по-прежнему на майках расхристанной бунтующей молодежи и на рекламе эксклюзивной одежды для избранных высшего общества. Есть в нем какой-то удивительный магнетизм.
Абсолютное большинство даже тех, кто помнит Че по звездным для него шестидесятым годам, на вопрос: «Кто он?», ответят: «Кубинский революционер». И все. Больше не знают о нем ничего, начиная с того, что он вовсе и не кубинец, а аргентинец. И Че это вовсе не его имя, а прозвище от аргентинского междометия «че», которым он начинал и заканчивал обычно едва ли не каждую фразу своих пламенных речей.
Настоящее и полное его имя Эрнесто Гевара Линг де ла Серна. Родился он в 1928 году в весьма родовитой семье, корни которой в Испании и Ирландии. Прадед у Эрнесто был даже вице-королем Мексики. Его дед крупно разбогател во время золотой лихорадки в Северной Америке. Отец был архитектором, мать — образованнейшая женщина, воспитывала сына на классической французской литературе. Но он с детства, тяготея к сорванцам уличной бедноты, с четырнадцати лет стал больше увлекаться книгами Сартра, Маркса и Ленина. Блестяще закончив медицинский факультет университета Буэнос-Айреса сразу по десяти специальностям, Эрнесто, желая помочь самым несчастным и обездоленным, начал работать в лепрозории, где за грошовую плату он лечил нищих, больных проказой.
Добившись серьезных успехов в медицине и написав несколько научных работ, Эрнесто отказался от приглашения возглавить кафедру в университете Мехико. Постоянно чувствуя, что все это не его, что его судьба в чем-то ином, он оставил медицину, бросившись в вихрь исканий своего места в жизни. На велосипеде с самодельным моторчиком он колесит по дорогам Аргентины, а потом и других стран Латинской Америки.
Читая сочинения Сталина и Муссолини, Эрнесто варится в гуще молодежного революционного движения в Гватемале, потом в Мексике и в конце концов находит себя в кругу «барбудос» — бородачей Фиделя Кастро. С ними он делит все трудности революционной вооруженной борьбы против диктаторского режима. Но когда революция одержала победу и пришла пора не воевать, а строить мирную жизнь, Че Гевара стал снова чувствовать себя не в своей тарелке. Высокие посты министра промышленности, председателя государственного банка и чрезвычайного посла, которые один за другим предлагал ему Кастро, были не для него. Ему надо продолжать воевать, разжигая пламя мировой революции в других странах во имя ее победы во всем мире. «Зажгите два, три, множество Вьетнамов!» — призывал он в своих речах.
Не найдя армии, которую он мог бы возглавить, Че Гевара вдруг исчез. Слухи о нем ходили разные — что он то ли в Китае, то ли в СССР, то ли в психиатрической клинике. Говорили, что его уже нет в живых. Позже выяснилось, что, побывав в Конго, он, отказавшись от кубинского гражданства, отправился разжигать мировую революцию в Боливии. Там и погиб.
Как это случилось, долгое время оставалось тайной. Но постепенно картина последних дней Че стала ясна.
«Большое сафари» ЦРУ
Вноябре 1966 года таинствен но исчезнувший с политической арены Че Гевара с семнадцатью офицерами кубинской армии тайно прибыл в маленький лагерь в лесных дебрях Боливии. Там в течение четырех с половиной месяцев он поначалу занимался формированием и обучением партизанского отряда из боливийцев, который, по его расчетам, должен был стать авангардом революционной освободительной армии Боливии.
23 марта 1967 года партизаны совершили первую успешную вылазку, разгромив взвод солдат боливийской армии.
Известие о появлении Че Гевары в Боливии произвело в Вашингтоне впечатление разорвавшейся бомбы. Там давно знали о его замыслах развязать партизанскую войну в джунглях одной из стран Латинской Америки, чтобы в дальнейшем распространить этот конфликт на другие латиноамериканские страны, а главное — на США.
Президент Линдон Джонсон поручил ЦРУ, во-первых, сохранить в тайне появление Че Гевары в Боливии, а во-вторых, «как можно быстрее вытащить эту болезненную занозу».
9 апреля 1967 года на совещании у директора ЦРУ Хелмса с участием представителей разведуправлений армии и ВВС обсуждалось, как побыстрее и без огласки провести контрпартизанскую операцию в Боливии.
Еще в 1965 году, когда Гевара исчез с политического горизонта на Кубе, Фидель Кастро со смехом заявил: «Если янки так хотят найти Че и думают, что он в Южной Америке, то пусть пошлют туда свой шпионский самолет У-2 и сфотографируют его». Кубинский лидер и не предполагал, что его насмешливое предложение окажется вполне серьезным советом Белому дому.
На совещании у директора ЦРУ после доклада о столкновении боливийцев с партизанами начался просмотр фильма, снятого на месте брошенной стоянки партизан. И тут офицеры, имевшие опыт войны во Вьетнаме, вдруг увидели «это». Вот на чем попадется Че! Милая старая печка «системы Дьен Бьен Фу!»
Эта печка, а точнее, полевая кухня, была в свое время придумана вьетнамскими партизанами. Ее основное достоинство было в том, что она почти не дает дыма, а следовательно, не выдает тайную лесную стоянку партизан. Именно этим она привлекла внимание готовившегося к партизанской войне Че, когда он тайно посетил Южный Вьетнам в 1965 году.
Но взяв ее «на вооружение», Гевара не знал, что в США к тому времени уже была разработана специальная техника, позволявшая обнаруживать с самолета источники тепла — замаскированные кухни, работавшие моторы, бездымные костры, даже походные рации и фотографировать их. Фотокамеры этой системы были настолько чувствительны, что реагировали с высоты даже на тепло сигареты во рту человека на земле.
Предательница печка
Через три дня после совещания у Хелмса ЦРУ приступило к проведению операции «Большое сафари», одобренной президентом Джонсоном. В Боливию была послана специальная оперативная группа во главе с генералом Скэрроу. Но поначалу главная надежда возлагалась на подразделение воздушной разведки, самолеты которой начали совершать полеты над всей партизанской зоной, засекая там каждый источник тепла.
Почти одновременно в Боливию прибыли офицеры-рейнджеры под командованием полковника Реймонда Вебера, а также двенадцать сержантов из войск специального назначения. Эти сотрудники ЦРУ должны были в кратчайший срок создать и обучить батальон местных рейнджеров, набрав их из добровольцев — индейцев кечуа.
Когда этот батальон был создан, он под командованием капитана Салиноса был переброшен в район партизанской зоны. Вместе с ним туда отправились и американские инструкторы из ЦРУ.
Хотя отряд Че Гевары и пополнился в то время пятьюдесятью партизанами с Кубы, из Аргентины и Перу, дела у команданте шли не блестяще. Боливийская компартия помогать ему отказалась, и поэтому рассчитывать на поддержку местного населения партизаны не могли. Об их появлении в любой, даже самой маленькой деревне немедленно становилось известно властям, после чего в тот район прибывали армейские подразделения, стычки с которыми не обходились без потерь.
К лету 1967 года все каналы снабжения и связи партизан были перерезаны, и партизанская зона оказалась в кольце правительственных войск. Непрерывно совершая многокилометровые переходы, отряд Че никак не мог оторваться от преследователей, чтобы, найдя укромное место, можно было бы дать отдых измотанным партизанам и подлечить раненых, число которых с каждым днем росло.
Команданте ломал голову над тем, каким образом боливийской армии становилось известно местонахождение его отряда даже тогда, когда он забирался в такие горные дебри, где на много километров в округе не было ни дорог, ни жилья.
Единственным объяснением могло быть только то, что в отряд проник вражеский лазутчик, поддерживавший постоянную связь с преследователями. Но для такой связи была необходима рация. Че Гевара несколько раз устраивал проверки и твердо знал, что ни у кого из партизан рации нет.
Поскольку разводить костры партизанам запрещалось, полетам воздушных разведчиков, гудевших по ночам над партизанской зоной, никто не придавал значения. Команданте не могло прийти в голову, что «шпионом» является их разборная полевая кухня.
Аргентинская Таня
В стратегическом плане Че Гевары, когда он начал свой «освободительный поход», важное место отводилось его поддержке международным общественным мнением. Обеспечить ее должен был француз Роже Дебре, автор нашумевшей книги «Революция в революции». В начале марта 1967 года он по цепочке конспиративных явок добрался до лагеря Че.
Идея заключалась в том, что, пробыв некоторое время с партизанами, Дебре по возвращении в Париж опубликует в газетах серию ярких репортажей об этих «благородных борцах за свободу» и они обеспечат отряду Че Гевары симпатии «прогрессивно мыслящих людей всего мира».
Но случилось иначе. Попав на обратном пути в руки офицеров боливийской контрразведки, Дебре «раскололся», рассказав все, что знал о стратегических планах команданте.
Вслед за Дебре были арестованы и дали показания еще два доверенных связника Че Гевары. В итоге в штабе контрпартизанских действий получили достоверные данные, которые значительно сузили район поиска отряда партизан.
Особенно тяжелым ударом для Че явилась потеря его возлюбленной Тани, которая ведала в его отряде связью с внешним миром. Настоящее имя этой красивой женщины было Тамара Бунке, а Таня — оперативный псевдоним, взятый ею в честь советской разведчицы Зои Космодемьянской.
Она родилась в Аргентине, но выросла в ГДР, где была завербована восточногерманской разведкой Штази и училась в ее секретной разведшколе. Затем перешла на работу в КГБ и была направлена на Кубу, где и познакомилась с Че Геварой. Когда он отправился партизанить в Боливию, Таня без колебаний поехала с ним.
Разрабатывая планы будущей партизанской кампании, Че Гевара отказался от радиосвязи, справедливо опасаясь, что при первых же выходах в эфир американцы запеленгуют его рацию. Вместо этого он решил использовать обычную почту, посылая на конспиративные «почтовые ящики» письма с шифрованными сообщениями, написанными между строк средствами тайнописи. Доставлять его письма на почту в небольшие городки, расположенные вне партизанской зоны, было поручено Тане. Для этого она купила подержанный джип, который прятала в одной из деревень у крестьянина, сочувствовавшего коммунистам.
Этот джип и стал причиной ее гибели. Трое боливийцев, дезертировавшие из партизанского отряда, рассказали полиции, что у Че Гевары есть очень красивая доверенная помощница, которая ездит на джипе. С их слов эксперты ЦРУ составили описания «опасной террористки» и ее джипа, которые были разосланы во все полицейские участки и всем армейским постам.
Вскоре такая машина была замечена стоящей на одной из окраинных улиц Камири. Ночью ее обыскали и обнаружили в ней документы, явно имевшие отношение к партизанам. Полиция устроила там засаду. Но прошло несколько дней, а к джипу никто так и не подошел.
Профессиональная разведчица Таня без труда обнаружила переодетых полицейских, слонявшихся по улицам Камири недалеко от того места, где стоял ее джип, и поспешила уйти из города.
Три дня она пешком пробиралась к «маяку» — условленной явке в лесу, куда команданте высылал двух партизан, чтобы встретить связную и проводить ее туда, где в это время будет находиться непрерывно перемещающийся отряд Че.
Таня встретилась с ними, но по пути в горы они были окружены солдатами и погибли в неравном бою.
19 сентября 1967 года батальон боливийских рейнджеров под командованием капитана Салиноса и сотрудника ЦРУ капитана Гарри Прадо прибыл к границе партизанской зоны, чтобы начать завершающий этап операции «Большое сафари» — охоты на неуловимого Че Гевару.
Каждое утро в штабе рейнджеров капитаны Салинос и Прадо получали сводку воздушного наблюдения за прошедшую ночь. Печка в отряде Че Гевары последний раз давала о себе знать в трех каньонах, разделенных невысокими хребтами. Но потом по какой-то причине партизаны перестали ею пользоваться. Узнать о том, что она выдает их, они не могли, так что скорее всего у них просто кончились продукты.
От каждой роты рейнджеров было выделено по усиленному взводу для ведения разведки на местности. Скрытно продвигаясь по лесистым склонам, они обследовали первый каньон, но следов партизан не обнаружили. То же самое повторилось и во втором. Оставалось последнее ущелье — Иуро. И там рано утром 8 октября рейнджеры обнаружили партизан, вступив с ними в бой.
Последний бой
Силы были не равны, и в конце концов от всего отряда у Че Гевары осталось лишь пять человек. Все, как и он, были ранены и захвачены в плен.
Прочитав экстренное сообщение о поимке Че Гевары, директор ЦРУ Ричард Хелмс тут же связался с Белым домом. С кем он говорил и какие получил указания, осталось тайной. Известно лишь, что после этого Хелмс произнес многозначительную фразу: «Мало вытащить занозу. Нужно сделать так, чтобы она больше никогда не вызвала новое воспаление».
Судьба Че Гевары была решена.
Сержант Марио Террано, расстрелявший раненого Че Гевару, вспоминал: «Когда я вошел в комнату, Гевара сидел на скамье. Увидев меня, он сказал: «Ты пришел убить меня. Не волнуйся. Ты будешь убивать мужчину».
Я отступил на шаг и выпустил первую очередь. Че упал на пол с перебитыми ногами. Он корчился, обливаясь кровью. Я собрался с духом и выпустил вторую очередь, поразив его в руку, плечо и сердце».
Изрешеченное пулями тело Че Гевары было доставлено в Вальегранде, предъявлено журналистам. Потом его выставили на всеобщее обозрение. Как заявил прибывший из Ла-Паса советник министерства внутренних дел Хьюго Мэррей, представлявший в нем ЦРУ: «Убить Гевару — это полдела. Надо, чтобы мир поверил в его смерть».
В течение дня сотни людей прошли мимо тела кубинского революционера-романтика. По словам медсестры Сусаны Осинаги, обмывавшей и наскоро бальзамировавшей его: «Местные крестьяне были потрясены сходством Гевары с Христом. Многие срезали пряди его волос для амулетов». Той же ночью в Вальегранде все, кто видел Че, зажгли в своих домах свечи, чтобы почтить его память.
В ночь на 10 октября военный врач Моисес Абрахам Баптиста в присутствии начальника секретной службы полковника Роберто Кинтанильи, выполняя приказ, пришедший из Ла-Паса, снял с лица Че Гевары восковую маску и отрубил кисти обеих его рук. На вопрос врача, зачем нужно это варварство, полковник ответил: «ЦРУ хочет иметь у себя маску и пальцы убитого, чтобы пресечь возможные слухи о чудесном спасении Гевары».
После этого ночью 11 октября 1967 года боливийские контрразведчики отвезли останки команданте на аэродром Вальегранде и захоронили вместе с пятью расстрелянными партизанами в общей могиле на краю летного поля. Командовавший «похоронной командой» майор Гвидо Влорес сам сел на трактор-каток и утрамбовал землю так, чтобы не осталось и следа тайного захоронения.
Через тридцать лет после долгих поисков останки Че Гевары были найдены, эксгумированы, перевезены на Кубу в город Санта-Клара и помещены в специально воздвигнутый мавзолей. Вместе с ними там покоятся и останки нескольких соратников команданте, в числе которых и его Таня.
Сергей Демкин
газета "Интерпол-экспресс" №14