Романтик революции

Огромная популярность шахмат на маленькой Кубе связана с именами замечательных личностей - великого шахматиста Хозе Рауля Капабланки и великого революционера Че Гевары.
Капабланка зародил всеобщий интерес к шахматам и стал гордостью кубинского народа, завоевав в 20-х годах титул чемпиона мира, а Че Гевара, будучи энтузиастом шахмат и пользуясь необычайным авторитетом национального героя, спустя четыре десятилетия сумел развить этот интерес, придав шахматам государственный масштаб и зародив великолепную традицию грандиозных по замыслу международных турниров, посвященных памяти Капабланки.
Удивительно, но судьба подарила мне счастливую привилегию встретиться с обоими. Правда, Капабланку я девятилетним мальчиком мог увидеть лишь однажды, когда великий кубинец в свободный от игры на Московском международном турнире 1935 года день приехал в Ленинград и давал сеанс одновременной игры на 30 досках в Доме журналиста, что на Фонтанке - меня привел туда отец, заядлый шахматист. А вот с Че Геварой, уже став гроссмейстером и участником знаменитых турниров в Гаване, встречался в дружеской обстановке не раз. Признаюсь, знакомство с ним и беседы оставили неизгладимый след в памяти.
Имя Че Гевары и по сей день овеяно флером революционной романтики, а тогда оно гремело и было символом свободы не только в Латинской Америке, но и во всем мире.
Мы познакомились с Че осенью 1964-го в дни традиционного международного турнира, где участвовали шахматисты 12 стран. Инициатор и главный организатор этого грандиозного состязания - министр, член ЦК Политбюро и секретарь Кубинской социалистической партии - он заинтересованно и довольно часто посещал турнирный зал. Скромно одетый в легкие брюки и рубаху военного образца, в неизменном берете, Че медленно прогуливался вдоль столиков, стараясь не отвлекать партнеров, но внимательно наблюдая за ходом событий, разворачивавшихся на досках. В его облике мягкого интеллигента - по профессии Че Гевара был врач - не чувствовалось ни героической судьбы, ни темпераментной натуры революционного бунтаря.
Известно, что Че ценил шахматы и понимал их. Воспитанный в благополучной аргентинской семье, уже в 11-летнем возрасте он пристрастился к этой мудрой игре, а затем многие годы спустя, уже на Кубе, даже участвовал в турнирах.
"Че был настолько прост в общении с людьми, - рассказывал один из его постоянных партнеров кубинский мастер Элеасар Хименес - что никто, играя с ним, и не вспоминал о высоком государственном положении соперника. Он очень любил шахматы и всегда помогал нам". Но самое поразительное и даже фатальное заключается в том, что о существовании самой Кубы юный Че - будущий ее великий лидер - узнал, по собственному признанию, благодаря шахматам. Это произошло, когда в Аргентину приехал на выступления чемпион мира Капабланка.
Помню, первый наш разговор произошел в самом начале турнира. Мы сыграли вничью со Смысловым и, как это обычно бывает, стали разбирать партию. Че заинтересовался и подошел с переводчиком к нашему столику. Скромно представился, хотя, разумеется, в этом не было необходимости, и задал несколько вопросов по поводу хода борьбы, за которой внимательно следил. Его оценки некоторых ходов носили отнюдь не любительский характер...
Сложилось так, что мы с Василием Васильевичем успешно продвигались по турнирной лестнице, наши партии привлекали наибольшее внимание, и Че часто наблюдал именно за нами, а в случае удач неизменно находил добрые слова поздравлений.
Незадолго до отъезда по инициативе посла СССР в Аргентине мы пригласили Че Гевару посетить посольство в качестве желанного гостя. Он охотно откликнулся, и это стало кульминацией наших дружеских контактов. Именно в тот памятный день по-настоящему раскрылся богатый духовный мир романтичного латиноамериканца. Было достаточно времени и для того, чтобы поиграть в шахматы - Че оказался действительно достойным партнером - и поделиться впечатлениями о турнире. Он вспомнил, что шахматы у него были с собой даже в горах Сьерра-Маэстра, где зарождалась революция, и с улыбкой добавил: "Но там почти никто не умел играть..."
Но самое удивительное в той непринужденной беседе была неожиданно выплеснувшаяся искренность великого революционера. Оказалось, он был дважды ранен в боях, а гражданином Кубы стал лишь после того, как колонна, руководимая Че Геварой, вошла в Гавану. Несколько раз с официальными визитами он посещал Москву. Был директором национального банка, министром, секретарем ЦК партии. А в конце встречи с горечью сказал: "Но чувствую, что здесь я уже исчерпал себя... Экономика, политика - не мои призвания. Я должен поднимать народы на борьбу за свободу!" И это прозвучало отнюдь не пафосно, а убежденно и взволнованно...
Перед расставанием он надписал на память свою фотографию, которую я храню как реликвию: "Моему другу Марку Тайманову. Че".
...Судьбе было угодно подарить мне еще одно общение с замечательным человеком. Это случилось спустя три года на V мемориале Капабланки. Встретились радушно как старые друзья, и я опять испытал удивительное обаяние последнего романтика революции. Че был приветлив, гостеприимен, но чувствовалось, что на душе у него неспокойно. Расставались мы уже навсегда.
Всего через несколько месяцев Че Гевара написал прощальные письма родителям, детям, Фиделю и навсегда покинул Кубу, чтобы возглавить партизанское движение в Боливии. В октябре 1967 года раненый в бою Че Гевара попал в плен, а на следующий день в селении Игера его убили...
Великому революционеру Эрнесто Че Гевара не было и сорока...

Источник: http://www.retropublishing.com/taymanov.shtml
Тайманов М. "Вспоминая самых-самых...".